Один триллион долларов - Страница 222

222

Предоставление информации: Все документы, движение денег на счетах, бухгалтерский учет и прочие процессы в Фонде – открытые. На вебсайте Фонда (www.WeThePeople.org) будут постоянно доступны все банковские счета. Заинтересованные граждане смогут в любое время ознакомиться с любыми документами, предварительно записавшись по телефону.

Исключения из открытой информации: Списки избирателей не подлежат всеобщему обозрению. Но каждый гражданин может получить информацию, касающуюся его лично: в какой список он внесен; при желании он может быть перенесен в другой список. При этом он обязан представить документы, подтверждающие его личность. Обращайтесь в Ваше региональное бюро WTPO.

Открытая информация во время голосований: Наблюдатели допускаются в любое время на все избирательные участки – как во время голосования, так и во время открытого подсчета отданных голосов. Результаты всех голосований публикуются в региональных газетах.

Принципы выборов: Все голосования проходят тайно, свободно и равно. Право на голосование имеют все взрослые не моложе 18 лет, которые на момент голосования не находятся в заключении вследствие преступления, а также не состоят под опекой вследствие душевной болезни.

Информация для туристов: Все офисы Фонда находятся на нижних пяти этажах (легко узнаваемых по яркой росписи фасада; автор росписи – чилийский художник Чико Роксас). Верхняя, покрашенная в белый цвет часть здания, начиная от 6-го этажа, подготовлена под резиденцию будущего Всемирного спикера.

Аннан сидел, откинувшись на спинку стула, сплетя чуткие пальцы и глубоко задумавшись. На лице его отражалась борьба профессионального скепсиса с восхищением.

– Подумали ли вы о том, – наконец спросил он, – что вам понадобятся кандидаты?

Джон Фонтанелли и Пол Зигель переглянулись.

– Это одна из целей нашего прихода, – кивнул Джон.

– Идеально подошел бы для работы Всемирного спикера, – сказал Пол, – бывший глава государства или человек сопоставимого положения. Известный всему миру, пользующийся уважением и уже имеющий контакты с основными правительствами.

– Мы думаем о вас, – добавил Джон.

Кофи Аннан сначала удивленно поднял брови, потом руки – жестом отказа.

– О нет. Я для этого не подхожу. – Он отрицательно покачал головой. – Нет. Спасибо.

– Почему нет? Ведь вы…

– Потому что я дипломат. Посредник между различными позициями. Администратор. – Он развел руками. – Не будем даже говорить об этом. Вы в принципе задумали выбрать президента мира. А меня не примут в качестве президента мира.

– Но вы ближе всех к этой позиции.

– Как раз нет. – Генеральный секретарь покачал головой. – Уже из принципа политической интеграции я был бы последним, кто мог бы выступать кандидатом на эту должность. Мне пришлось бы постоянно отвечать на вопрос, не поддерживаю ли я ваши начинания ради собственной карьеры. Для меня это большая честь, но я вынужден отказаться.

Джон чувствовал глубокую усталость, которая с каждой минутой завладевала им все сильнее. Неужто и это будет проблемой? Нет, видения не рушатся из-за таких пустяков. Он убрал со лба прядку волос и ощутил свою руку как выжатую тряпку.

– Но, – продолжил Кофи Аннан, – я могу вам предложить одного человека. Которым я восхищаюсь и который как никто другой подходит для этой должности.

47

Еще когда их самолет только летел над Атлантикой, соответствующие сообщения пошли в информационные агентства, и первые информационные телеканалы объявили о глобальном референдуме. И уже по дороге из лондонского аэропорта Хитроу в Сити в пиджаке Джона зазвонил телефон.

– Джон? – прогудел из трубки знакомый бас. – Вы что, с ума сошли?

Он даже отставил аппарат от уха.

– Малькольм? Это вы?

– Да, черт возьми. Скажите, вы что, действительно до такой степени ничего не понимаете? Всемирное голосование?! Чтобы это необразованное, дремучее быдло решало, чему бывать, а чему нет? У меня в голове не укладывается. Я вам годами втолковывал, как устроен мир, и стоило мне отвернуться, как вы тут же затеяли «час сказки» для детей. Как вы думаете, за что проголосует индонезийский крестьянин или перуанский горняк, если вы его спросите, как он хочет жить? За лишения и самоотречение?

– Об этом я его не спрашиваю, – холодно ответил Джон.

– Если человечеству будет позволено высказаться, какой стиль жизни ему по нутру, то вам придется застроить всю землю загородными виллами, бассейнами и торговыми центрами. Это будет конец, Джон, надеюсь, хоть это вам ясно?

– Я уверен, что для большинства людей справедливость и будущее для их детей окажутся важнее, чем бассейны.

Маккейн захлебнулся, разрываясь между желанием заорать и набрать в легкие воздуха.

– Вы фантазер, Джон!

– Моя мать тоже так говорила, – ответил Джон. – Я думаю, именно поэтому судьба сделала наследником меня, а не вас. Прощайте, Малькольм. – Он прервал связь, позвонил в секретариат и распорядился, чтобы звонки Маккейна переводили не на него, а на юридический отдел.

* * *

Музыкальная пьеса, которая доносилась из его гостиной, да еще с такой громкостью, что могла снести голову еще в прихожей, показалась Джону смутно знакомой.

Unborn children
want your money
and their screaming
never stops.
House on fire,
god is leaving,
you're not important
anymore.
Wasted future, wasted future,
all you offer me are tears…

Дребезжащий звук, чахоточное пение – это, без сомнения, был компакт-диск Марвина. Но разве он не выбросил его тогда же, сразу?

222